[hana-kimi]

началочко.


- Это дико.
Артур сидел на рее и совершенно точно хотел свалиться в море. Он грыз какое-то яблоко. Оно уже небось прогнило в сыром ящике, но нет, ничего, Артуру это абсолютно не мешает.
- Это не дико, это… Нормально?.. – ответил ему Франсис, не отрываясь от вязания узла. – Нет, это не нормально, это такая вещь, которую даже нет смысла обсуждать.
- А как же женщины?
- Не всякая проститутка (а вообще говоря, вообще ни одна из них) согласится на месяц на борту с оравой мужиков… - он покачал головой. – А как тогда справляться?
- Самому? – англичанин сделал недвусмысленное движение кулаком в области паха.
Франсис цыкнул языком:
- Ну, нет. Не годится. Рукоблудие – это стыдно.
- А «это» - не стыдно? – с сомнением спросил Артур и кое-как соскользнул на палубу.
- Не стыдно.
- Это дико, - отрезал Кёрклэнд и спустился в трюм.
- Как знаешь.

Не давала Артуру покоя эта мысль. Нет, не давал ему покоя француз, который каждый раз, стоило только на него посмотреть, начинал гадко улыбаться. «Вот увидишь,» - говорил его взгляд, но Керклэнд тут же отворачивался. Тьфу, вот ещё.
Не то чтобы недавно по кораблям, но что-то было не то. Так, если не замечал у собеседника уродливой бородавки, задумавшись об ее уродливости единожды, уже с трудом держишь себя в руках. Как навязчивая мысль.
Артур становился нервным. Чуть не каждую ночь уединяясь у себя в уголке в общей каюте, он все равно не мог обрести покоя. Однажды, с большим трудом кончив, он услышал за спиной хихиканье, а затем покашливание. Резко обернувшись, он снова увидел эти смеющиеся глаза.
- Отвали! Достал, пидор! – с раздражением гаркнул он подлецу и укрылся своей тряпкой-одеялом.
- Умолкни, пёс… Спи уже… Чтоб ты сдох, я тебе припомню… - стало раздаваться с разных концов помещения.

По закону подлости, они вместе стояли вахту. Они вдвоем, тупой гусь Джек и какие-то вообще подозрительные голодранцы с Мартиники.
Любой проступок последних вызывал бурное негодование Артура. Он плевался, матерился, орал… и получал сапогом в глаз от шотландца, который в случае попадания начинал громко ржать. Впрочем, позже тоже получая чем-то в глаз от делегата партии спящих внизу.
Франсис в это время чистил фрукты, кожуру скидывая прямо в океан, радостно наблюдая за беготней на палубе, за братьями, прислонившимися ушибленными лицами к восхитительно холодным корпусам пушек.
В конце концов, когда даже Джек занял свой пост и больше не отвлекался, Артур уселся на перевернутое ведро рядом с французом. Смешно нахохлившись, с распухшей щекой, лохматый и злой, он недовольно посматривал на Франсиса. Видно было, что он очень хочет сообщить что-то очень важное, но каждый раз, только раскрыв рот, сразу замолкал.
Да-да-да! Он много думал и надумал, что глупо отказываться от такого рода помощи. Сам он уже не справляется, и это сказывается на психике. Да и несолидно вроде как. Все уже, кажется, решили свои проблемы, только он как идиот сам с собой развлекается.
Естественно! он не поменял свое мнение на этот вопрос. Мужское «сожительство» - это для него было по-прежнему дико и мерзко. Это противоречило законам, законам природы и законам религии. А религия – это, знаете, не последнее дело. Впрочем, на море религия не распространяется. Бог – он для берега. А на море… Э-эх.