Роман о Ренаре. Роман о лисе.

[hana-kimi]

Пролог в 150 слов.

Ренар хлопнул лапой по пеньку, вспугивая глазевшую на него мышь. Мышь взвизгнула и юркнула в свою норку в кочке.
Лис оглянулся: пустой осенний лес. Справив нужду на хилое лысое деревце, он побрёл дальше в чащу в надежде найти кого-нибудь еще. Живого и трезвомыслящего, не успевшего еще залечь в спячку.
- Чтоб вы все попередохли. Чтоб вам всем пусто было. Чтоб у вас зайцы закончились. Зайцы, чтоб у вас яйца зимой поотмерзали!! – ругался он, продираясь сквозь ветки.
Вдруг у него в животе громко заурчало. Он схватился обеими лапами за пузо и даже присел, чтобы унять неприятное чувство.
- Н-ненавижу! – прорычал он снова.
С большим трудом он дополз до ближайшего куста рябины, увалился под него на спину и, обрывая спелые ягодки с нижних веток, стал лениво их пожевывать, морща нос.
- Уже забродили… Мягонькие… Вкусно… - внушал он себе, но живот «заговорил» снова – Ренар оставил попытки убедить себя, что рябина – это тоже еда.


Тут он услышал шорох листьев неподалеку. Вскочив на все четыре лапы, он увидел, что это была зайчиха, выбравшаясяиз своей норы. Он заметила его и замерла на месте.
Лис облизал языком зубы:
- Мадам, я старый солдат и не знаю слов любви, но увидев Вас… - начал он, но тут из норы послышался скрипучий голос.
- Дорогая, я не могу найти авоську… Авоська… - из норы показалась чья-то мохнатая задница с коротким куцым хвостом.
Оттуда выбрался заяц в огромных очках. Такой серо-зеленый заяц, худой скелет с трясущимися лапами. Его дама сердца вышла из оцепенения и затолкала зайца обратно в нору, пока тот еще ничего не сообразил. Кажется, в «прихожей» он обронил очки и очень по этому поводу расстроился. Лис же в два прыжка достиг входа в убежище и сунул когтистую конечность внутрь, пытаясь выгрести оттуда хозяев.
- Бл… Бля-а! – взвизгнул лис, выдергивая из дыры лапу, на которой висела здоровая мышеловка. – Вы ее откуда взяли-то?! Сволочи! Ненавижу! Не волки санитары леса, а зайцы! Попередохнут все хищники, потому что всякая грызучая шалупонь вооружается до зубов! Вы еще ружье охотничье себе в катакомбы затащите!
Задними лапами стащив с пострадавшей конечности мышеловку, Ренар еще для порядка повозбухал по этому поводу, но потом успокоился:
- Ну, всё. Я этого так не оставлю, - он пошел прочь. – Я вам это еще припомню. Решено – остаюсь в этом лесу на ПМЖ! Удачи вам, мои дорогие соседи!

«Начну жизнь с нового листа. Буду с утра просыпаться рано, кружок-другой вокруг леса, зарядочка, потом легкий завтрак, придумаю себе хобби. Мемуары писать стану. Волонтером буду стареньким помогать, мышами буду с ложечки кормить, под хвостом расчесывать…» - думал лис, втаскивая в прихватизированную нору опавшие листья, что посуше.

Из дыры под огромным пнём торчала черная худая лапа. Лапа дернулась и быстро исчезла в дыре. Вскоре оттуда показался нос, затем усатая морда с крошечными сонными глазками. Нос понюхал воздух.
- Доброго утречка.
Ренар тихонько чихнул, не решаясь вылезти из норы. Кто это? Как это? Откуда?
Кто-то сидел на пне.
- Вы здесь недавно.
Ренар попытался разведать обстановку, не особенно высовываясь из убежища. Он увидел мохнатые копыта. Вдруг прямо перед его мордой оказались большие темные глаза, влажно блестевшие, как лужи на опушке.
- Извольте вступить в кооператив и заплатить вступительный взнос, - сказала башка с огромными рогами.
Лис пару раз моргнул, а потом нехотя, мелко подрагивая всем телом от утреннего холода, выполз из норы, поджимая хвост, который накопил много сонного тепла.
- Что ж вы ни свет ни заря приходите, - он зевнул, громко клацнув зубами, и потянулся.
- Да какое уж тут. Полдня прошло. А вы все спите, - олень принял нормальное положение.
- А как же… зарядочка… - пробормотал Ренар.
- Что?..
- Да это я сам с собой, - махнул хвостом лис. – Кооператив, говорите? Какой еще кооператив?..
- Кооперативный. Фонд взаимопомощи, вече на поляне в центре леса, также центральное отопление…
- Что за центральное отопление? Что за бред вы несете, это по-каковски вообще?! Не буду я ни в какие кооперативы вступать, кукиш! – Лис запрыгал на месте, пытаясь из своих коротеньких мягких пальчиков сложить дулю. Не получилось.
- Это дело добровольное, но… - Олень посмотрел в небеса. – Но оно знаете, как часто бывает. Ушел с утра на охоту, задрал лося. Тащишь лося в зубах домой – весь задыхаешься, вот какой лось большой и вкусный. А дома-то и нет. Хотел где-нибудь в норе схоронить, а норы нет. Занята под муниципальный муравейник. Куча народу, яйца, коляски, песок…

- Твою мать, - рыкнул Ренар, сидя на пеньке на «поляне посеред леса». Собрание кооператива. Галдёж страшный – весь лес, кажется, в этом кооперативе состоит. Вот ведь мафия.
- Подвинься, - и его тут же спихнули с пня.
- Какого?! – возмутился было лис, но на него смотрел матёрый волк. Страшный, худющий, какой-то ободранный, шерсть клоками, глазищи голодные, клыки желтые оскалил – сейчас сожрёт.
- Хреново мне, - прохрипел Волк. – Хреново.
От волка страшно разило перегаром. Уж где он что нашел – может, на помойке с опушки чего – но воняло страшно.
Он схватился лапами за голову:
- Опохмелиться есть?..
Лис просто отрицательно мотнул мордой.
- Хреново… - снова повторил хищник и уставился на орущую с «трибуны» белку.
«Уровень мотивации!!! Уборка территории!!! Пьянство и наркомания!!!»



Помнить о волке-алкаше, белом медведе, говорящем с американским акцентом и о зайце. Ну, о зайце.