HAAALLEEEELUUU JAAAH
читать дальшеНачальник-гей, чтобы убедить всех, что он нормален – заигрывает с секретаршей.
Серийный убийца ходит на каждую службу в церковь.
Продавец людей слывёт примерным семьянином.
Был какой-то один извращенец, который придумал закрытые школы с раздельным обучением.
Мужские школы – женские школы. Строгие униформы, здоровские учебные корпуса, просторные спальни на тридцать кроватей. В газетах пишут, что это просто верх всех мечтаний для родителей, которые хотят своих детей видеть где-нибудь на вершине эволюции вида Homo Sapiens. Эй, Хомо Сапиенс, ты должен быть морально искалечен однополой школой, чтобы преуспеть.
Куда ни посмотри – парни. Везде парни, одни только парни. Мелкие, шмыгающие по коридорам козявки, здоровые кабаны-старшеклассники, важно курсирующие по школьному двору с выпущенными из штанов рубашками. А чтобы жизнь еще больше похожа была на пытку – женская школа должна обязательно быть где-то неподалеку. И тогда чувствуешь себя львом в зоопарке. Ты, черт побери, важно прогуливаешься перед административным корпусом, чтобы тебя лучше было видно девчоночьим глазам, даешь себя рассмотреть со всех сторон, но ты за решеткой. Ты невероятно крут, но толстые железные прутья мешают броситься на добычу в белых гольфах.
Ее Высочество любит наведаться в какую-нибудь из таких идеальных школ. Тогда все классы выстраиваются во дворе и полтора часа жарятся на палящем солнце, пока Ее Высочество важно ходит вдоль колонн (в это время где-нибудь в последнем ряду щипают друг друга за зады старшеклассники).
В общем, у всех есть представление о закрытой школе. Спроси у любого на улице:
- Что для вас закрытая школа для мальчиков?
1: Гербы на пиджаке.
2: Рассадники педерастии.
3: Игра в «свалку». Это когда те самые могучие кабаны-старшеклассники прыгают друг на друга, образовывая дикую кучу-малу. Волнующее зрелище.
4: Хе-хе-хе…
Как-то так.
Ни единого просвета.
Мне 16 лет. Я в воскресенье днем еду с матерью на машине обратно в школу. Побаловался и будет. Я в шестнадцать лет еду как придурок у матери в машине на заднем сидении. Встал коленями на подушки и смотрю назад, как старый грустный бульдог, которого везут в ветеринарную клинику на усыпление. Всё одно и то же. Дом, шоссе, ботанический сад, ритуальное агенство, потом снова шоссе и, наконец, школа. Впрочем, стойте-погодите. Странный парень в широченных джинсах идет по улице и жрёт яблоки. Они у него в подоле футболки – целая куча. Почему-то мне сразу приходит в голову, что это могли быть яблоки и из нашего сада. Вот урод.
Мы остановились на светофоре. Он меня заметил. Он смеется надо мной. Он хрустит этим яблоком и лыбится. Показываю ему средний палец (модный жест) и сажусь нормально, лицом вперед.
- У меня от этих хиппи просто мурашки по коже. Позорище, - выдает мать, газуя.
- Мам, да у тебя и от новой шляпки Королевы мурашки по коже… - хотел сказать я, но заткнулся, потому что очень не хочу следующие выходные провести в школе. Без комментариев.
По приезду долго рассматривал себя в зеркале в туалете. Вот у меня коротко стриженые волосы, а ведь если бы их отрастить, что бы было? А что бы было? Вот ведь интересно. Но я тут же представил себя главой семейной компании (которой у нас нет) и успокоился.
Мой класс – общество уродов, моральных и физических. На литературе они гоготали как тюлени над «Пей со мною, паршивая сука…» Есенина. Над Есениным рыдать нужно, это же жертва эпохи! Впрочем, я и сам чуть ли не громче всех ржал. Это как на первых уроках по анатомии человека, когда весь класс притихает, замирает, напрягается, а потом фу-у-ух, на словах училки про «различные половые органы», наступает полный хаос с улюлюканьем, визгами и пошлыми комментариями ограниченных озабоченных подростков (да еще и лишенных общения с противоположным полом, не стоит забывать).
После литературы полезли на крышу. Ни у кого нет ключа, но если висячий замок на люке поддеть хитрой штукой, которую притащил из дома Уэллс, то можно там сидеть чуть не весь день, пока не пойдет мерзкий дождь. Учебные корпуса не очень высокие. Самое высокое здание всего школьного комплекса – административный корпус. Аж пять этажей. Что туда можно было напихать – неясно. Мы думаем, что там у директора: а) пыточные, б) бордель, в) тупо целые этажи с маленькими пластиковыми шариками. Это рабочая версия.
Просвет в этой серой жизни – как раз выходные. Даже если
- Мам, пойду пошатаюсь где-нибудь.
- Нет, Джонни, делай уроки!, все равно я выскакивал из дома и направлялся на покорение окрестностей.
Мои друзья из соседских – нормальные люди. Они учатся в нормальной школе, носят нормальную одежду и живут нормальной жизнью. Спасибо им хотя бы за то, что они не ржут надо мной.
Иду, как автобус, своим маршрутом, от которого отклоняться уже как-то и не хочется. Кружок вокруг квартала, а потом туда, к «нормальной» школе, в которой никого нет, потому что выходной. В скверике за гимнастическим залом мы давным-давно построили себе дом на дереве. Дом сто раз подвергался модернизации, мы его перестраивали, достраивали, надстраивали разные штуки, которые скоро обваливались. В конце концов, каркас нам сколотил отец ушастого Терри, а вот наши кривые поделки быстро приходили в негодность. В любом случае, крыша, пол и стены как были пять лет назад, так и до сих пор там.
Дождь вечно невовремя. Не хотел ведь в дом лезть. Залез. Сижу. На улице серо, с веток капает вода, крыша в углу протекает.
абвыр
Серийный убийца ходит на каждую службу в церковь.
Продавец людей слывёт примерным семьянином.
Был какой-то один извращенец, который придумал закрытые школы с раздельным обучением.
Мужские школы – женские школы. Строгие униформы, здоровские учебные корпуса, просторные спальни на тридцать кроватей. В газетах пишут, что это просто верх всех мечтаний для родителей, которые хотят своих детей видеть где-нибудь на вершине эволюции вида Homo Sapiens. Эй, Хомо Сапиенс, ты должен быть морально искалечен однополой школой, чтобы преуспеть.
Куда ни посмотри – парни. Везде парни, одни только парни. Мелкие, шмыгающие по коридорам козявки, здоровые кабаны-старшеклассники, важно курсирующие по школьному двору с выпущенными из штанов рубашками. А чтобы жизнь еще больше похожа была на пытку – женская школа должна обязательно быть где-то неподалеку. И тогда чувствуешь себя львом в зоопарке. Ты, черт побери, важно прогуливаешься перед административным корпусом, чтобы тебя лучше было видно девчоночьим глазам, даешь себя рассмотреть со всех сторон, но ты за решеткой. Ты невероятно крут, но толстые железные прутья мешают броситься на добычу в белых гольфах.
Ее Высочество любит наведаться в какую-нибудь из таких идеальных школ. Тогда все классы выстраиваются во дворе и полтора часа жарятся на палящем солнце, пока Ее Высочество важно ходит вдоль колонн (в это время где-нибудь в последнем ряду щипают друг друга за зады старшеклассники).
В общем, у всех есть представление о закрытой школе. Спроси у любого на улице:
- Что для вас закрытая школа для мальчиков?
1: Гербы на пиджаке.
2: Рассадники педерастии.
3: Игра в «свалку». Это когда те самые могучие кабаны-старшеклассники прыгают друг на друга, образовывая дикую кучу-малу. Волнующее зрелище.
4: Хе-хе-хе…
Как-то так.
Ни единого просвета.
Мне 16 лет. Я в воскресенье днем еду с матерью на машине обратно в школу. Побаловался и будет. Я в шестнадцать лет еду как придурок у матери в машине на заднем сидении. Встал коленями на подушки и смотрю назад, как старый грустный бульдог, которого везут в ветеринарную клинику на усыпление. Всё одно и то же. Дом, шоссе, ботанический сад, ритуальное агенство, потом снова шоссе и, наконец, школа. Впрочем, стойте-погодите. Странный парень в широченных джинсах идет по улице и жрёт яблоки. Они у него в подоле футболки – целая куча. Почему-то мне сразу приходит в голову, что это могли быть яблоки и из нашего сада. Вот урод.
Мы остановились на светофоре. Он меня заметил. Он смеется надо мной. Он хрустит этим яблоком и лыбится. Показываю ему средний палец (модный жест) и сажусь нормально, лицом вперед.
- У меня от этих хиппи просто мурашки по коже. Позорище, - выдает мать, газуя.
- Мам, да у тебя и от новой шляпки Королевы мурашки по коже… - хотел сказать я, но заткнулся, потому что очень не хочу следующие выходные провести в школе. Без комментариев.
По приезду долго рассматривал себя в зеркале в туалете. Вот у меня коротко стриженые волосы, а ведь если бы их отрастить, что бы было? А что бы было? Вот ведь интересно. Но я тут же представил себя главой семейной компании (которой у нас нет) и успокоился.
Мой класс – общество уродов, моральных и физических. На литературе они гоготали как тюлени над «Пей со мною, паршивая сука…» Есенина. Над Есениным рыдать нужно, это же жертва эпохи! Впрочем, я и сам чуть ли не громче всех ржал. Это как на первых уроках по анатомии человека, когда весь класс притихает, замирает, напрягается, а потом фу-у-ух, на словах училки про «различные половые органы», наступает полный хаос с улюлюканьем, визгами и пошлыми комментариями ограниченных озабоченных подростков (да еще и лишенных общения с противоположным полом, не стоит забывать).
После литературы полезли на крышу. Ни у кого нет ключа, но если висячий замок на люке поддеть хитрой штукой, которую притащил из дома Уэллс, то можно там сидеть чуть не весь день, пока не пойдет мерзкий дождь. Учебные корпуса не очень высокие. Самое высокое здание всего школьного комплекса – административный корпус. Аж пять этажей. Что туда можно было напихать – неясно. Мы думаем, что там у директора: а) пыточные, б) бордель, в) тупо целые этажи с маленькими пластиковыми шариками. Это рабочая версия.
Просвет в этой серой жизни – как раз выходные. Даже если
- Мам, пойду пошатаюсь где-нибудь.
- Нет, Джонни, делай уроки!, все равно я выскакивал из дома и направлялся на покорение окрестностей.
Мои друзья из соседских – нормальные люди. Они учатся в нормальной школе, носят нормальную одежду и живут нормальной жизнью. Спасибо им хотя бы за то, что они не ржут надо мной.
Иду, как автобус, своим маршрутом, от которого отклоняться уже как-то и не хочется. Кружок вокруг квартала, а потом туда, к «нормальной» школе, в которой никого нет, потому что выходной. В скверике за гимнастическим залом мы давным-давно построили себе дом на дереве. Дом сто раз подвергался модернизации, мы его перестраивали, достраивали, надстраивали разные штуки, которые скоро обваливались. В конце концов, каркас нам сколотил отец ушастого Терри, а вот наши кривые поделки быстро приходили в негодность. В любом случае, крыша, пол и стены как были пять лет назад, так и до сих пор там.
Дождь вечно невовремя. Не хотел ведь в дом лезть. Залез. Сижу. На улице серо, с веток капает вода, крыша в углу протекает.
абвыр
-
-
26.02.2011 в 23:13-
-
28.02.2011 в 15:21