HAAALLEEEELUUU JAAAH
Голубев, о котором все говорят, что он не смеется и не шуткует, сегодня подходит ко мне и заговорщически говорит: Я тут... Как обычно... Ничего не успел подготовить... Ты сессию сдал? Хорошо сдал? Подождешь?
И я сидел в интернете и читал Сплин Парижа.
Наткнулся на два стихотворения, которые мы переводили на теории перевода - с большой ревностью читал их.
А потом пришел Стас. Вошел и с порога зиганул на флажок больницы, прикрепленный на жалюзях.
В половину первого привезли мужчину, 50 лет, который после приступа чего-то ждал 6 дней, прежде чем вызвать скорую. К четырём умер.
Незадолго до его смерти Стас бодро поднимается с дивана и выдает эпохальное: Пойду его трахну, пока тепленький.
Стажер Антон звонит в морг: У нас тут в кардиореанимации труп.
Голубев: Они тебя поздравили?
Антон: Нет :/
Стас: А я ж ему ритм восстановил!
Голубев: А он что?
Стас: Не при Асечке будет сказано - обосрался...
И смех, и грех. Но я не могу. Я всю дорогу от больницы до остановки шел ржал. Нельзя так ._.
Голубев: Тебе Шеф что-нибудь говорил о том, что нужно отнести в ИМИ?
Я: Да он мне даже письма не прислал.
Голубев: Ну и замолчим это дело...
И я сидел в интернете и читал Сплин Парижа.
Наткнулся на два стихотворения, которые мы переводили на теории перевода - с большой ревностью читал их.
А потом пришел Стас. Вошел и с порога зиганул на флажок больницы, прикрепленный на жалюзях.
В половину первого привезли мужчину, 50 лет, который после приступа чего-то ждал 6 дней, прежде чем вызвать скорую. К четырём умер.
Незадолго до его смерти Стас бодро поднимается с дивана и выдает эпохальное: Пойду его трахну, пока тепленький.
Стажер Антон звонит в морг: У нас тут в кардиореанимации труп.
Голубев: Они тебя поздравили?
Антон: Нет :/
Стас: А я ж ему ритм восстановил!
Голубев: А он что?
Стас: Не при Асечке будет сказано - обосрался...
И смех, и грех. Но я не могу. Я всю дорогу от больницы до остановки шел ржал. Нельзя так ._.
Голубев: Тебе Шеф что-нибудь говорил о том, что нужно отнести в ИМИ?
Я: Да он мне даже письма не прислал.
Голубев: Ну и замолчим это дело...